- А ты что? Да нет, не может быть. Так и сказала?
Сыч стремительной пулей пролетает около сидящего на кухонной столешнице молодого человека. Карлос даже никого сегодня не тронул, не сказал еще и грубого слова за утро 15 июня, а уже ни за что ни про что был подвержен нападению собственной же птицы.
- Ай! Глупое животное! – заверещал Фокс. Сыч по кличке Пол с сосредоточенным выражением глаз вцепился в удерживаемый Карлом круасан, предварительно уцепившись за бледную руку хозяина. Маггловский мобильный, который Карл удерживал щекой, полетел на пол в компанию с кружкой свежего кофе. Звон разбитой керамики совершенно не ласкал уши. Карли проводил улетающий кофе тоскующим взглядом.
«Все равно он был кислым, а разговаривать по утрам с Эрни – только портить себе нервы,» - утешил себя этой мыслью Карлрос, пока птица продолжала нещадно совершать действия насильственного характера над удерживаемым тонкими пальцами круасаном.
- Да подавись ты, - фыркнул юноша и отбросил свой завтрак вместе с птицей в сторону двери. – Все равно он был невкусным.
Пол распластался по плитке в позе чучела, раскинув крылья. Кажется, птица была на восьмом небе от счастья, лежа рядом с горячей выпечкой. Завтрак был отвоеван. Конечно, Карл давно предполагал, что птицу нужно кормить хотя бы два раза в день, но разве он виноват, что ему некогда?
- Глупое животное. Толка от тебя? Даже если чучело сделаю, то на старости лет буду вспоминать о том, что не было от тебя пользы, и буду грустить по поводу прожитых зря вместе лет, - ворчит журналист, ползая на полу с тряпкой. Солнце из окна неприятно слепило глаза, но чтобы подняться и закрыть шторы нужно было приложить больше усилий, чем при ползанье на коленях по полу.
- Уху, - продекламировал сыч. Судя по его важному виду, он искренне полагал, что сделал важное заключение. Карл замер, глядя на птицу испепеляющим взглядом.
- Я всё еще на тебя злюсь.
- Уху.
- Тебя это не волнует?
- Уху-уху.
- Отлично! Тогда ты останешься без ужина.
- Уху? У-ху-ху-ху!
- Это не смешно, Аполони Фокс! Это, черт подери, угроза! – Карлу показалось, что он выглядит особо угрожающе, стоя на четвереньках перед филином. Но даже здесь их мнения разошлись. Птица только с деловым видом продолжила раздирать начинку круасана. Фокс сделал выдох и продолжил приборку. – Мерлин и Моргана, что я вообще делаю? Я спорю с совой! Я – талантливейший журналист. Спорю. С тупой совой.
Он разочарованно покачал головой и поднялся, отжимая тряпку над раковиной. Птица в ожидании подняла глаза.
- Я не буду применять магию, Пол, даже не надейся.
- Уху?
- Потому что не хочу.
- Уху-ху.
- Тебе явно надо на свежий воздух. Сегодня ты говоришь глупости.
- Уху!
- И не кричи на меня!
Фокс фыркнул, удовлетворенный своим спором с птицей. Подойдя к окну он оглядел людную улицу, освещенную ярким солнечным светом. Никогда не мог понять Карл двух вещей, подходя каждый день к окну – почему люди так рано встают и почему сразу же идут на улицу. А потом он вспоминал, что обычно люди работают.
- Я сегодня работаю?
- Уху?
Расценив это как «а я откуда знаю?», Карл одобрительно кивнул головой.
- Не хочешь прогуляться до Косого Переулка? Все равно ты мне не дашь спокойно поесть, а так у меня хотя бы есть шансы, что на людях тебе будет стыдно, Пол.
Птица удивленно подняла взгляд, оставляя не съеденный, но здорово растрепанный круасан.
- Хотя да. "Тебе" и "стыдно"?

> Аллея Косого Переулка