С того момента как Гриндевальд подал руку леди Лестрейндж в Малфой-меноре и до того момента, как они вернулись в Вудбери, старый маг не проронил ни слова. Жгучая ярость кипела в нем, и достаточно было совсем немногого, чтобы вся эта вскипевшая масса вылилась наружу. Но до сих пор Гриндевальду удавалось себя сдерживать, хотя его взгляды, бросаемые в сторону спутницы, были весьма говорящими.
Знала ли она, что ждать от Реддла? Во что может вылиться эта встреча, которая еще сегодня утром воспринималась исключительно как увеселительное мероприятие.
Увеселительное мероприятие, которое обернулось катастрофой и унижением. При мысли об этом Гриндевальд плотно сжал зубы. Невозможно. А те моменты, которые стали внезапно известны во время этой светской беседы… Это нарушало планы, путало все карты. Все то, что выстраивалось в голове Гриндевальда в последние месяцы, было спутано, разрушено, стерто в пыль. И из-за чего? Из-за того, что мадам Лестрейндж по каким-то только ей известным причинам решила умолчать о том, что действительно важно. Гриндевальд бы предпочел обменять эту информацию на сотни по существу ненужных фактов из жизни магического сообщества за последние пятьдесят лет.
Оказавшись в западном крыле особняка в Вудбери, Гриндевальд задумчиво сел в кресле, которое уже успело ему полюбиться. С удовольствием он ощутил тепло, идущее от зажженного камина и, не поворачивая головы, сквозь зубы, бросил сопровождавшей его Беллатрисе.
- Леди Лестрейндж, я хотел бы уточнить некоторые моменты. Будьте так любезны, задержитесь на некоторое время, - Гриндевальд проследил взглядом за искрой, которая оторвалась от пылающих дров и скрылась в дымоходе, - надеюсь, Вы понимаете, что отложить решение определенных вопросов, увы, нельзя.
Голос Геллерта был мягок, несмотря на то, что это стоило ему колоссальных усилий. Те интонации, которые сейчас были в словах старого мага, обычно звучат в разговоре с нашкодившими детьми или домашними животными, что для Гриндевальда было одинаково. Перед тем как покинуть острова, Гриндевальд все-таки хотел понять, что или кто движет поступками  Беллатрисы Лестрейндж.

- Я внимательно слушаю Вас, мессир.
Гриндевальд смерил сидящую перед ним женщину тяжелым взглядом, не лишенным капли презрения.  Он все никак не мог выбросить из головы ее панический, почти животный страх, в первые моменты их встречи с Реддлом.  Это было омерзительно. Нельзя, никогда нельзя показывать свой страх. Это сразу же делает тебя слабее. Геллерт прикрыл глаза и некоторое время помолчал. Не поднимая век, он обратился к Беллатрисе.
- Первое, и самое важное, что я хотел бы знать, - Гриндевальд открыл глаза и пристально посмотрел на собеседницу, - на кого Вы все таки работаете леди Лестрейндж. Какие цели Вы преследуете?
Геллерт на мгновение замолчал. Старый маг не хотел переходить на банальное выяснение отношений и дележ формочек в песочнице. Пусть этим занимается молодняк. Он же хотел фактов. Фактов, с которыми после уже можно работать. Фактов, из которых можно сделать определенные выводы. И пока эти факты были не утешительны.
- Вы вытаскиваете меня из тюрьмы, рискуя довольно многим. Вы возитесь со мной. Даете мне все, что нужно и необходимо. Но при этом забываете сообщить то, что действительно необходимо, - Геллерт сглотнул. Только не дать ярости прорваться, - Случайно ли это, леди Лестрейндж?
Гриндевальд замолчал, ожидая ответа от женщины. Он не сводил глаз с собеседницы. Сейчас важны были не только слова. Важно было каждое движение, каждое неуловимое изменение в мимике. Гриндевальд хотел правды, но был уверен, что ее-то он и не услышит.

- Я служу только своему роду, господин Гриндевальд, и его интересам.
Гриндевальд был близок к тому, чтобы в голос расхохотаться. На месте лорда Блэка Геллерт бы уже давно отказал дочери, ведущей себя подобным образом, в доме, опеке и прочем. Тем более, что женщина перестает принадлежать к роду родителя ровно в тот момент, когда начинает носить фамилию мужа. А говорить о службе Беллатрисы своему новому роду и своей новой семье не приходилось. Гриндевальд сложил губы в сакастичную улыбку.
-Неужели, леди Лестрейндж, впрочем, пусть будет так. Это Ваше дело, - Гриндевальда внезапно заинтересовал один из гобеленов на стене. Он не был уверен в том, что Беллатриса говорит правду. По крайней мере всю правду она точно не собиралась ему раскрывать. Но, и это пожалуй, сейчас радовало Геллерта, дальше их дорожки разойдутся. У него не было ни малейшего желания тащить ведьму с собой на материк. ТАМ она будет только обузой, пользы от нее и в Британии было не так чтобы очень много. От лорда Блэка - да. Но не от этой взбаламошенной дамочки. Никогда не связывайся с женщинами. Впрочем, в этом Гриндевальд был почти уверен, она тоже не пылала желанием составить ему компанию.
- И что Вы бы делали с этой информацией?
Вспышка гнева, казалось, заполнила разум Гриндевальда чуть больше, чем полностью. Еще немного и он был готов вскочить со своего места и хорошенько встряхнуть леди Лейстрейндж.
- Какая разница, что я делал бы с этой информацией, - наверно в первый раз за все то время, что он провел на свободе после долгого заключения, Гриндевальд кричал, - я должен был это знать. Должен. Какие бы выводы я сделал - это уже мое личное дело.
Та ирония, с которой сейчас говорила Беллатриса стала последней каплей. Но вспышка прошла и Гриндевальд снова вернулся к своему обычному спокойно-отрешенному состоянию.
- Неужто Вы опасаетесь, что передали мистеру Реддлу слишком крупную рыбу?
-Я? Опасаюсь? Нет, миледи, тут дело совершенно в другом.

Гриндевальд не любил кричать. Крик делал любого похожим на истеричную дамочку. Гораздо большего можно было добиться шепотом. Но сейчас старый маг был раздражен. Слишком долго он сдерживал себя сегодня. Хотя нет, не сдерживал. Он прост овсе еще был слаб на столько, что вынужден был плыть по течению. Это злило. Полвека проведенных в изоляции лишили его всего. Поддержки, преспешников, последователей его идей. За его спиной, в отличии от того же Реддла, не было никого. И самое паршивое было то, что Геллерт был совсем не уверен, что вернувшись в Европу, он вновь соберет своих старых сторонников.А значит, что все придется наичнать с начала. В изменившемся, еще не особо понятном, ему мире.
Раздражение вызванное этими мыслями вкупе с событиями дня сегодняшнегно дали ту смесь, которая довела Гриндевальда до крика.
- Кикимер! Воды и немедленно. Для господина Гриндевальда
Гриндевальд принял стакан с водой. Сделав глоток, он сухо кивнул Лестрейндж в знак благодарности. Геллерт с огромным удовольствием отшвырнул бы стакан. Но скатываться в истерику не хотелось, поэтому хрусталь семейства Блэков остался в целостности.
- Подшивка декабря тысяча девятьсот девяносто шестого года.
Гриндевальд криво усмехнулся. Вот интересно, Беллатриса строила из себя дуру или в самом деле не понимала, почему заметки было не достаточно.
-Вы же понимаете, что газеты не дают той информации, которая нужна в определенных моментах, - Гриндевальд покачал головой, - я хочу знать все, что Вам известно об этом случае.
Гриндевальд прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Нет, он, конечно, понимал, что скорей всего Лестрейндж не в курсе всех подробностей. Но все таки.
-Будьте так любезны и просветите меня, мессир.
Геллерт, не открывая глаз, ответил Лестрейндж.
- Есть дела, в которых важна каждая мелочь, миледи.

Месть. Жажда месть. Вот что двигало Гриндевальдом. Желание, даже не убить, а скинуть Дамблодора с занятых им высот. Растоптать, унизить, уничтожить морально. Физическая ликвидация в данном конкретном случае была слишком приземленной, слишком неинтересной целью.
- Молитвами мистера Реддла мистер Дамблдор был пеплом развеян с одной из башен замка Хогвартс. Затем, не без помощи надмировых существ, он вернулся в подлунный мир. Каким образом строился сей ритуал, мне неизвестно.
Гриндевальд с силой сжал пальцы в кулак. Надмировые существа. Неизвестный ритуал. Кажется, что Альбус заигрался, слишком заигрался. Как бы это все, неожиданно, не обернулось против него. Впрочем, все эти детали придавали делу скверный оборот и для самого Геллерта. А тут еще и условия этого идиотского пакта с Реддлом. Хотя, его, конечно же, можно обойти. Если только милый мальчик Том не доберется до господина директора раньше. Конечно, в этом случае, вся грязная работа будет сделана за Гриндевальда. Но вот чувство собственного достоинства будет уезвляно еще больше. Да и просто смерть Альбуса не принесет долгожданного чувства восторжествовавшей справедливости. Бывшему другу есть за что ответить, и ответить он должен непременно перед ним, герром Гриндевальдом.
Геллерт проследил взглядом за поднявшейся Беллатрисой. Неплохо было бы сейчас влезть в ее мысли, но ведьма установила такую защиту, которую с пол скачка не пробьешь. Нужно время.
-А где были в тот момент Вы, мадам Лестрейндж. На чьей стороне в тот момент играли Вы сами?
Гриндевальд снова закрыл глаза. Нарочито медленные движения Лестрейндж раздражали и сбивали с толку. Как из тумана донесся голос собеседницы.
- Мистер Дамблдор сравнительно быстро вернул себе прежние позиции. И на данный момент Дамблдор является Главой Визенгамота, директором Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс.
Гриндевальд открыл глаза и резко выпрямился в кресле.
- Я знаю все регалии Альбуса Дамблдора на данный момент. Они меня мало интересуют, особенно в свете последних известий.
Впрочем, ведьма и сама решила не перечеслять всех должностей и занимаемых постов их общего знакомца.
- Какие мелочи Вас еще интересуют?
Гриндевальд в который раз саркастично усмехнулся. Похоже, что мелочи придется добывать окольными путями. Либо ведьма их действительно не знала, либо не хотела говорить.
- Меня интересует все, что связано с возвращением Дамблдора в этот мир. Ритуал, причастные к ритуалу, все.

Сейчас Лестрейндж даже не хотела поворачиваться к собеседнику и даже встречаться с ним глазами. Дело было вовсе не в легилеменции. Расклад снова менялся, и ведьма еле поспевала за событиями. Она упустила несколько крайне важных моментов, а теперь надо разыгрывать новую партию. Ей придется адаптироваться и дальше, пробовать в новой роли.
-А где были в тот момент Вы, мадам Лестрейндж. На чьей стороне в тот момент играли Вы сами?- пуговицы на манжете поддавались с трудом, больших усилий стоило перехватить порыв раздражения и не оторвать их "с мясом". Беллатриса закатала рукав на левой руке и повернулась к собеседнику. Герр Гриндевальд после долгого изучения периодики несомненно должен был знать, что означает этот знак на руке миссис Лестрейндж. Метка оставалась тёмной еще со вчерашнего дня.
Они оба немного помолчали.
- Меня интересует все, что связано с возвращением Дамблдора в этот мир. Ритуал, причастные к ритуалу, все. Сейчас уже можно было спокойно обратиться к собеседнику- Белла не знала подробностей воскрешения директора, и была уверена, что даже если ментальный блок треснет, то Гриндевальд все равно не узнает ничего нового. Обижаться на старика было глупо- они с Беллатрикс друг другу не доверяли и вряд ли когда-то будут доверять.
- Северус Снейп. Ваш лекарь,- коротко ответила Лестрейндж, продумывая, стоит ли предупреждать самого Снейпа,- думаю, он согласится ответить на все вопросы. Другое дело, профессор Снейп больше не планировал посещать Вудберри, заявив, что подопечный Блэков идет на поправку.
Дверь отворилась, и Беллатриса вытянулась еще больше. Лорд Блэк. Она сделала неловкий книксен, думая, стоит ли поторопиться и спустить рукав или продолжить изображать, будто ничего и не происходило, а гобелен с двухсотлетней историей стал потрясающе интересным. Такие тонкие стежки.
- Вы пользуетесь моим гостеприимством, поэтому все споры должны проходить спокойно. Ну или не проходить вообще, - Беллатриса фальшиво улыбнулась и кивнула, продолжив изучать, как гоблинский полководец рубил голову почтенному магу.
- Разумеется, сэр.- менторский тон отца нисколько не успокаивал.
- И откуда вы вернулись так поздно? Беллатриса с удивлением посмотрела на отца. Они ведь буквально вчера обсуждали сценарий переговоров.
- Наш общий знакомый изволили прислать нам приглашения на "чай". Мы не смогли отказаться,- протянула Лестрейндж,- а до Вашего прихода, мы дискутировали на тему должной информации и отсутствия оной.
Легилеменцию двоих магов терпеть было практически невыносимо, и Лестрейндж торопилась поскорее покинуть эту радушную компанию.
- Надеюсь, Вы позволите?- она обратилась к Блэку, стараясь не переводить взгляд на Гриндевальда,- у меня неотложные дела,- с нажимом продолжила Беллатриса.