Ремус ещё не успел прийти в себя после только что совершенного им действия, как его напарники уже почуяли новую опасность. Одобряющий и уважительный взгляд Даэнура и рукопожатие Геллеры, безусловно, оставили тёплый отпечаток на сердце волшебника, но он понимал, что всё это рано или поздно закончится.
-Что ты там увидел? - обеспокоенно спросила гарпия, глядя туда же, куда и дуотт.
-Кто-то пробудил древнее зло, спавшее здесь веками… Значит наша задача еще не выполнена.
Ремус уже и забыл, какая у них была задача. Что-то вроде уничтожения алтаря... Конечно, не выполнена, мы же ещё и до алтаря не добрались. Или я что-то пропустил?
Кто-то обмолвился о Балроге. Час от часу не легче... Ремус вспомнил Горгон и искренне понадеялся, что команде "А" удалось спастись.
Потом все трое взялись за руки и "поплыли" вверх. Как только они прибыли на место, на них тут же посыпался град ударов со всем сторон. Ремус не сразу сообразил, что в таком случае лучше сделать. Какую защиту поставить? И поможет ли она вообще? Даэнур, стоящий справа, издал звук, похожий на шипение. Ремуса это немного отрезвило и он быстро установил всем троим щит из праха. Толко сейчас он заметил, что кроме них тут находятся ещё трое учеников - Снейп, эльф и гном. То есть двое. Ремус так привык видеть гнома и эльфа в неразлучной связке друг с другом, что теперь его сознание отказывалось воспринимать то, что гнома с ними не было. По коже пробежал холодок.
Геллера в воздухе боролась с вивернами, Даэнур раскидывал Назгулов по сторонам, остальные пытались и защищаться и атаковать одновременно. Некромант отлично справлялся с чёрными всадниками. Ремус подумал, что возможно не зря наложил на него ускорение и ещё что-то, вспомнить бы, что... Но это "что-то" вкупе с яростью и способностью Даэнура действовало на ура. Только Ремус решил, что о назгулах можно не беспокоиться и хотел было помочь Геллере с её врагами, как почувствовал острую жгучую боль в левой руке. Один из всадников его достал. Осколок железного меча отломился и стал впиваться в рану всё глубже и глубже. О такой способность оружия Назгулов Люпин не знал. Или просто забыл. От боли перехватило дыхание и потемнело в глазах. Волшебник попытался вытащить осколок, но тот не поддавался. Чёрт! Вспомнилось одно из заклятий - регенерация - и слова Смогга: на месте раны, отрубленной конечности должен себе представить другую. Но ты должен четко знать сколько там будет костей, мышц, крови... звучало настолько ужасно и невыполнимо, что Люпин решил во что бы то ни стало найти другой способ. Удерживать щит праха становилось всё тяжелее. В конце концов Ремус решился - он надавил на осколок меча, протолкнув его насквозь. Из раны интенсивно пошла кровь. Немалых сил ему стоило сосредоточиться и представить всю вытекшую кровь на прежнем месте, а кости целыми и невредимыми.
Amfittation!
Его уже начинало тошнить, но рана стала затягиваться. Правда, очень медленно. Ремус не знал, правильно ли он всё сделал, но думать об этом было некогда, потому что вдруг рядом ударили две молнии. Он инстинктивно отскочил в сторону. Дверь напротив отворилась, и оттуда показалась третья команда в полном составе. Но выглядели все ужасно, из чего оборотень сделал вывод, что им ещё повезло. Ремус поспешил подняться и первым делом принялся лечить руку Эйвиль, даже не спросив разрешения. Затем он принялся за Аллекто. Но едва он успел закончить, как что-то грохнуло и посреди залы появился огромный демон - Балрог. Взирая на всех своими маленькими глазами, он не внушал ничего, кроме желания поскорее отсюда убраться. Монстр быстро расправился с армией черепов, вызванных Прометеем, и тогда все начали атаковать чем придётся. Ремус присоединился к ним, но сперва наложил на  Прометея благословение. Тут Балрог расправил свои огромные крылья, и Люпин не удержался на ногах, как и остальные. Через какое-то время демона удалось обмануть и он - Люпин не поверил своим глазам - оказался в ловушке. А ещё через несколько минут Снейп его "потушил". Демон исчез.
Все поковыляли дальше.
Достигнув тронного зала, многие переглянулись. Ремус справился о самочувствии Геллеры, но она лишь что-то невнятно ответила. Все свои силы ученики оставили позади...
Убранство зала оставляло желать лучшего. Сдержанности бы ему не помешало. Находится здесь было противопоказано для психики, и не только... Да и пространство явно было увеличено. Правда не понятно для чего.
Титан разбил огромный витраж. Это действие показалось Ремусу преждевременным, но о том, чтобы высказать это вслух, не могло быть и речи. Ремус подумал о Смогге. Как бы он хотел отказаться сейчас рядом с драконом и выслушивать его утомительные и заумные рассказы про равновесие. Этот тронный зал должен был, вероятно, стать окончанием всего. Или началом...
-Рад приветствовать столько достойных и уважаемых гостей! - раздался голос, и Ремус посмотрел вперёд. К ним шёл человек. Человек... Человек? Да, это было странно. Но удивляться этому обстоятельству после всех приключений не было бы логично. Ремус рассмотрел фигуру - это был мужчина средних лет с тёмными вьющимися волосами и небольшой бородкой. На лице красовалось множество шрамов.  Неужели он станет ключевой точкой нашего плана? С виду не было похоже, что один этот - будь он хоть архимагом - человек сможет помешать им добиться поставленной задачи. Но как вскоре выяснилось, оборотень снова ошибся в своих суждениях. Через минуту переговоров, Эйвиль послала в противника чёрный луч, но он отразился обратно и девушка упала на пол. Всё произошло в считанные секунды. Никто даже не пошевельнулся. Ремус не знал - жива вампирша или уже нет. Аллекто подбежала к ней, но эльф одёрнул её назад, из чего Люпин сделал вывод, что помочь девушке не представляется возможным.  Дальше завязалась битва. Чаргос - так звали их противника - был неуловим. Он исчезал и появлялся где и когда ему вздумается, и атаковал странными и неизвестными заклятиями.
Ремус отошёл подальше, сел на пол в позу лотоса и, максимально сосредоточившись, стал насылать на всех по-очереди заклинания защиты, каменной кожи, удачи и благословения. Когда какое-то заклинание не срабатывало, он пробовал другое - времени переделывать что-то не было. А в груди тем временем нарастало непонятное волнение. Страх из ниоткуда заполнял собой сознание. Что-то вот-вот должно было случиться, и оборотень это чувствовал.
Сначала незаметный, а затем гулкий и страшный рокот раздался сверху. Ремус поднял глаза к потолку и его сердце упало куда-то на первый этаж. Потолка не было - вместо него над их головами разверзалось исполинское небо, заполненное черными воронками. Через минуту на них обрушилось самое мощное и страшное из всех проклятий, которые волшебнику доводилось видеть. Названия его Люпин не знал, но можно было предположить, что что-то вроде "Апокалипсиса". Стихийная магия? Или что-то иное? Да какая теперь разница?... Им всем конец...
Знать бы, что это, откуда это, и кто это вызвал, а главное зачем всё это было нужно, и можно умирать спокойно и с чистой совестью. Колонны и стены замка крошились, антикварные вещи и стекло разбивалось вдребезги... Со стороны это всё, наверное, выглядело внушающе.

Нужно защитить всех! - мысль пронзила сознание, как осколок меча недавно - руку.
Поставив себе силовое поле, которое должно было защитить его от камней и осколков, он с опаской взглянул на приближающийся чёрный столб - смерч. Кого защищать-то? Почти всех уже расшвыряло по дальним углам, а кто-то и вовсе исчез из поля зрения. Ничего не было видно. В двух метрах от него за землю повалился Северус. Да что же это происходит!?
Волшебник оглянулся - позади него и слева еле держались на ногах Даэнур и Геллера. Неподалёку так и лежала на полу Эйвиль. Ремус сглотнул. Он представил щит, закрывающий часть плоскости так, чтобы защитить всех находящихся рядом - Эйвиль, Даэнура, Геллеру, Снейпа и себя. Щит их воздуха должен был помочь оттолкнуть гигантские смертоносные столбы смерчей. Ремус вложил все силы в это последнее заклятие. Но через секунду он перестал ощущать под ногами твердь, и все его усилия превратились в смесь никому не нужных действий. Ветер должен был отогнать смерчи, но не отогнал. Ремус ощутил боль от удара в грудь, затем ещё что-то непонятное, чей-то крик рядом, затем сильный вой и грохот. Ремусу показалось, что перед тем, как потерять сознание, он увидел драконью морду, но поразмыслив пол-секунды, он списал это на плохое самочувствие.

***
Прохладный ветерок приятно обдувал лицо и руки. Даже слишком приятно - для умершего человека. Точнее, оборотня. Люпин не стал пытаться пошевелиться, вместо этого он внимательно всмотрелся в лицо напротив. То было окровавленное лицо, но очень знакомое. Лицо не человека. Даэнур то ли спал, то ли был без сознания, то ли был мёртв. Ремус понял, что лежит на боку и перевернулся на спину. Первое, на что пал его взгляд - мириады звёзд, заполнивших собой всё небо. Это могло говорить о чём угодно. Не решившись сделать никаких выводов, Ремус вздохнул. В груди так заболело, что он точно понял, что жив. Продолжая разглядывать созвездие, похожее на волка, он пытался вспомнить, чем закончилась битва и как они здесь оказались. Через четверть часа он окончательно решил, что память этих минут к нему не вернётся и, переборов в себе желание закрыть глаза и уснуть, приподнялся, опираясь на здоровую руку, и с волнением огляделся по-сторонам...

Отредактировано Remus Lupin (2010-11-04 14:09:19)

Ремус продолжал вглядываться в темноту, надеясь различить силуэты живых и здоровых драконов и их учеников. Большинство лежало на земле. Оборотень надеялся, что они спят, что фортуна не покинула их, но что-то начинало го беспокоить. Снова эта непонятная тревога. И даже не так важно было то, что он понятия не имел, как именно они тут оказались, кто разрушил замок, кто был тот человек, что за магией он обладал, почему он сам остался жив - всё это отошло на второй план.
Кое-что привлекло его внимание - рядом сквозь землю пробивался зелёный росток, не иллюзия, самая настоящая жизнь. Могло ли это означать, что мир спасён от проклятия? Неожиданно рядом Ремус услышал знакомый голос.
- Не шевелись. Вы очень сильно пострадали в замке.... - это был Смогг. Ремус выдохнул и на сердце полегчало. - Но вы можете гордиться - на вашем счету первый спасенный мир. Когда вы все очнетесь, мы отправимся домой. Первый?... Домой? Дракон говорил серьёзно и не было похоже, что он шутит. Вся прошедшая битва стала вдруг схожа с каким-нибудь важным экзаменом. Готовишься к нему днями, ночами, волнуешься, не спишь, а потом раз, два, три - и всё. Сдал. Или не сдал. Или вышел опустошенный и так и не понял, на что написал... Все события, казалось, произошли так быстро, будто с драконами они и не расставались. Ремус помнил последнюю сказанную Смоггом фразу, последние слова напутствия. А может им вообще приснилась эта битва? Ну нет. Раз Смогг говорит, что спасли, значит, спасли. Волшебник коснулся пальцами прорастающей травинки. Он вдруг ощутил жуткую потребность в информации. Он ничего не понимал и хотел узнать хоть малую часть. И почему домой? Он ведь заключал какой-то договор... служить драконам... Хотя давно уже нужно было привыкнуть к их изменчивым планам. Ничто в мире не меняется так же быстро, как драконьи замыслы.
Он посмотрел на Смогга - тот выглядел измотанным, но физически был вроде бы здоров.
- Что произошло? - в этот вопрос, пожалуй, вписывалось всё. - Вы вмешались? Тогда как... - Ремус осёкся, спрашивать "Как вы остались живы?" уже расхотелось. Живы и слава всем Богам. Подумаешь, что там за сказки драконы им рассказывали на ночь, может всё изменилось... в один какой-нибудь незначительный миг.
Люпин огляделся. Некоторые начали просыпаться. Похоже, он и впрямь был первым, кто пришёл в себя.
Спрашивать Смогга о главном он не стал. Просто из-за страха. По этой же причине он и повалился обратно на землю и пролежал там минут пятнадцать, прежде чем нашёл в себе силы встать и подойти к остальным. Драконы помогали своим подопечным, залечивая их раны и объясняя какие-то вещи. Эльф сидел в одиночестве. Неподалёку сидели Аэсоннэ и Анкалагон - учителя неразлучных до этого момента друзей. Оба молчали. Ремус не стал подходить к ним, он направился к месту, где было светлее - там стояли остальные драконы. Он увидел Снейпа с Готмогом. Снова тепло прокатилось по телу. Зельевар выглядел ничего не понимающим, как, наверное, и сам Ремус. Подойдя к ним, оборотень молча кивнул. Придумать, что говорить, оказалось сложнее, чем освоить драконью магию. "Поздравляю с победой"? О да, после таких слов, пожалуй, останется только провалиться сквозь землю.
Среди драконов Ремус не увидел Сфайрата и Изиры. Странно - они всегда были первыми в обсуждении чего-либо. Хотя, если закопать поглубже свою наивность и срах узнать правду, то ничего странного в этом не было... Да, это могло случиться... и, видимо, случилось. Не один, три дракона потеряли своих учеников. Вот плата за спасённый мир.
Ремус отошёл от света и увидел Сфайрата. Он стоял и смотрел на горизонт. Изиры вообще видно не было, но Ремусу показалось, что он разглядел белую фигурку вдали. И тут его взгляд пал на раскорчёванную землю и на то, что осталось от замка. А ничего от него и не осталось, кроче зияющей чёрной дыры.  Где они теперь - похоронены там? Навечно? В этой мгле?...
Волшебник возвёл глаза к небу.
Как же так получилось? Он ведь помнил, как она уворачивалась от падающих камней, когда начал рушиться замок... Или это его сознание обмануло его? И продолжало обманывать всё это время... И Эйвиль... Значит, этот маг всё-таки убил её тогда. Что за магией он пользовался? Всё. Это уже не важно.
Он сунул руку в карман и вытащил эльфийский талисман. Может это помогло мне выжить?... Спасибо конечно, но... Ладно. Не в первый раз со смертью встречался всё-таки. Работая в Ордене приходилось прощаться с некоторыми товарищами. Но не так. Тут всё было иначе, как-то не правильно, быстро, не справедливо. Хотя смерть всегда не справедлива.
Ремус спрятал фиал обратно - пригодится ещё. Подарю его Тонкс, ей точно необходим оберег. В мыслях-то он это произнёс, но верить отказывался. Он вернётся? Домой? На Землю? И что там? Что там будет? Вот... ещё один страх на свою голову...

Спутся какое-то время перед бездной бывшего замка был воздвигнут трёхгранный обелиск в честь погибших в этой войне учеников. Война длиной в три минуты...
Подошёл Сфайрат и крайне усталым голосом произнёс главные слова:
- Коли так захотело Упорядоченное, то пускай так будет. Но пусть в памяти живущих в этом мире навсегда останется знание о тех, кто ради них положил свои жизни. Пусть память никогда не сотрется о них, а этот обелиск будет стоять до последних дней этого мира и ни ветер, ни вода, ни песок. ничего живое или не живое не сможет разрушить его.
Ремус поразился его стойкости... в такой ситуации произнести такую официальную речь.

Ещё через какое-то время они отправились домой. Увидеть оживающий мир издалека было очень приятно, но глаза вдруг заволокло влагой - слишком уж много противоречивых чувств нахлынуло в этот момент. Разум не справлялся. На слова Готмога Ремус только кивнул, не в силах выдавить из себя ни слова. А поздравления с победой из уст его учителя вообще прозвучали как-то чужеродно и отдалённо. Они так долго шли, что оборотень потерял чувство времени, гравитации и вообще чего-либо...
Когда перед ними появились очертания родного мира, чувства начали возвращаться, а вместе с ними нахлынула радость. Женщина, дарящая им пакет с продуктами и вкус свежего хлеба - последнее, что осталось в сознании волшебника перед тем, как он ощутил земную твердь под ногами.

------> Двор Хогвартса

Отредактировано Remus Lupin (2010-12-02 01:27:11)

После того, как на его слова Люпин все таки среагировал, а не посчитал, что у него мигрень или он потихоньку сходит с ума, то Калессин мысленно вздохнул с облегчением. Сценарий их общения мог по разному развернуться.
-Ты не представляешь, как я рад тебя слышать-Внутри у дракона снова все оборвалось. Ему стоило очень больших усилий, что бы не дать эмоциям вырваться наружу и он лишь довольно тепло ответил.
-Я тоже ужасно рад тебя слышать и я тоже очень соскучился!.- Все таки предательская нотка грусти выскользнула. На отчет о использовании магии, Калессин нахмурился- все таки в какой-то мере обидно, что он учил-учил... А все это осталось лежать на полках и покрывается пылью. Ремусу удалось его расстроить. Значит его внутреннее чутье не подвело его и оно оказалось совершенно право по поводу того, что Белла занимается, а он - нет. Ладнр, встряску он ему устроит при встрече.... Тренировка по 16 часов в сутки ему будет обеспечена. Калессин усмехнулся. Бывает он злым, когда хочет. Ну а теперь стоило бы вернуться к основному - к Темному Лорду.
-- А что ты имел ввиду на счёт Запретного Леса? Реддл жив?  Как ему удалось на этот раз? И почему мы этого.... не заметили...?
Даже на таком расстоянии от ученика, Калессин почувствовал в каком отчаянии сейчас пребывает его ученик. Ну вот сейчас бы и пригодились бы его умения и способности. Пусть и минимальные. Ну уж какие есть - все же сильнее, чем у большинства волшебников Арды. Калессин уже рассердился.
-Не паникуй! Этого и следовало ожидать! Мы же можем проделать за вас вашу работу! Вы забыли о существовании филактерий? А про меч, вы тоже совсем забыли? За этим мечом глаз да глаз нужен! У меня почему-то есть ощущение, что мы совершили чудовищную ошибку, когда развоплотили его именно этим мечом. Мне интуиция подсказывает, что таким образом, мы для него создали еще одну филактерию.
  Калессин замолчал. Повисла гробовая тишина. Если к такому слову, как тишина подобрать эпитеты, то сейчас еможно было бы сказать, что повисла "Тяжелая", "черная" и "тягучая" тишина. Калессин решил первым нарушить затянувшееся молчание:
-Теперь ты понимаешь, почему надо практиковаться в магии как можно чаще? Ведь наша магия требует ежедневных тренировок И не просто в плане концентрации, но и в плане тренировки как таковой.
  Калесина окликнул не кто иной как Айхал.
-Брат мой, ты чего? Опять планы по спасению мира изобретаешь? - кто-то хохотнул. - Потом все проблемы решишь, сейчас у нас заслуженный отдых! К тому же, у меня есть хорошая новость!
Калессин на секунду отвлекся и потерял связь с  Ремусом. Ругнувшись, он злобно посмотрел на Айхала. тот нисколько не обратив внимания на испепеляющий взгляд Калессина как ни в чем не было продолжил:
-Пока ты там общаешься сам с собой, Орлангур сообщил, что Равновесие скоро окончательно придет в норму и мы возможно- В этот момент Калессин восстановил связь с Ремусом.-... сможем ненадолго спуститься в Арду.
Мысленно Калессин понадеялся, что Ремус не услышал окончания фразы.

В Великобритании:1997 год, 15 июня, вторник. Ночь.
Время по Упорядоченному: 13,75 млрд год.

Аида Плаховна Мамзельская (Смерть).

-Кто это у нас тут? - Тишину Вересковой пустоши нарушил сухонький старушечий голосок. - Ааа, голуба моя недорезанная! Какими судьбами?
К Белле подошла маленькая сухонькая старушка в черном балахоне и стоптанных грязно-белых кедах. На плече у нее болтался здоровенный, видавший виды рюкзак, в который можно было упрятать целую дивизию. В руке она держала зачехленную косу. И что-то бубня себе под нос, она обошла вокруг Белластрисы и хмыкнула шепелявым ртом.
- Ишь ты, тепленькая ишшо! Не мой клиентик, нет? Звать-то как? - Заметив в первую секунду непонимание Беллы, старушка быстро отреагировала -  Да не меня ж! Мой склероз всегда со мной.
  Подойдя ближе и выслушав ответ, старушка беспардонно ковырнула пуговицу Беллы, легко оторвав ее. Молча, ничего не  говоря, она кинула пуговицу в свой рюкзак. Видимо, старушка была в хорошем настроении и отреагировала на слова Беллы весьма доброжелательно:
  - О, Лестрейндж! Как тесен мир! Слыхала, слыхала! Добрались-таки они до тебя. А сердечко-то как трепещет! А эйдос-то крылышками, как голубочек белый, - цвиг-цвиг! Ух ты, мой сладенький, засиделся, поди, в клетке из ребрышек! Иди к бабусе! - Заметив реакцию Беллы, старушка рассмеялась и погрозила ей пальцем. Смех у бабули был неприятен и больше похож на звяканье мелочи.  Замолкнув, старушка улыбнулась (хотя ее улыбка была больше похожа на оскал):
-Давай, что ль, знакомы будем! Я Аида Плаховна Мамзелькина. У тебя визитка есть? - Заметив очередной раз реакцию Лестрейндж старушка снова усмехнулась и  похлопала себя по карманам. В одном кармане звякнула бутылка, из другого выкатилась автоматная пуля. После этого она снова прошепелявила:
-И у меня, представляешь, нету. Все раздала. Дура я, труха могильная… Несла тут с утречка одному – мы с ним все визитками менялись. Он мне – я ему. Так без визиток и осталась. Прикольный мужик, вот только с друзьями не повезло. Не поделили артефакт какой-то там, ну и отрезали ему голову-то...
  Старушка резко посерьезнела и поправила чехол на косе.
- Ишь ты, едва не соскочил. Запомни, на лезвие не смотри. Успеешь еще насмотреться в свой час… Плохая у меня коса, без воображения. Поняла? Разжевывать мысль нужно? - Старушка снова рассмеялась.
  Окружавший их мрак слегка рассеялся. Мертвые звезды проступили на безоблачном и прозрачном небе. Росший повсюду вереск безмолвно и без движения рос от горизонта и до горизонта.
- Я ведь насчет тебя, друженька, признаться, пришла! Разведала тут кое-что случаем, хотела Демогоргону рассказать. А ты тут как тут, озорница ты эдакая… Судьба-судьбинушка! Есть человек, а потом раз - нету! - деловито сказала Мамзелькина. Ее рассеянный взгляд стал вдруг внимательным и колючим.
  Покопавшись, с причитаниями на тяжелую и неблагодарную работу, в рюкзаке, Мамзелькина достала оттуда желтый, заляпанный в каких-то бурых пятнах свиток. Тряхнув его, Мамзелкина развернула его. Противоположный конец свитка упал на землю и покатился куда-то в сторону горизонта.
  На свитке, в алфавитном порядке были выписаны многочисленные имена. Мамзелькина сначала демонстративно, с легким прищуром,  разглядывала каждое имя, но минут через пять, ей надоело этим заниматься и свиток с огромной скоростью начал прокручиваться и через секунду остановился на нужном имени. "Блэк Беллатриса, 1951" Рядом с ней значились: "Сириус Блэк I, 1845 - 1853", "Финеас Найджелус Блэк 1847-1926 " << ...>> "Поллукс Блэк 1912 - 1990, ", "Вальбурга Блэк, 1925 — 1985", "Орион Блэк 1929- 1979", "Альфард Блэк, 1926- 1979",  "Сигнус Блэк III, 1938-1992", Сириус Блэк, 1959 - 1996" , Регулус Блэк, 1961-1979", "Андромеда Блэк, 1953 - 1998",  Нарцисса Блэк, 1955 - 2012" <<...>> "Тедди Римус Люпин,  1998 - 2078", Скорпиус Драко Малфой, 2006 - 2099"...
  Мамзелькина, оторвалась от пергамента и строго сказала:
-Не подглядывать! - Затем она ткнула сухим, больше похожим на кость пальцем и бодренько проговорила:
-Ан нет на тебя разнорядочки-то, голубушка моя! Нетути! А раз нету, то и делать тебе туточки нечего! - Мамзелькина легким неуловимым движением собрала свиток и сунула его обратно в рюкзак. Как только отверстие в рюкзаке открылось чуть шире оттуда донесслись вопли, крики, всхлип, плач и скрежет зубов.
-Ааа. не хотят смирно сидеть! Ладнули, девица красная. Мне на работу пора, задержалася я с тобою-ти. - Аида улыбнулась и взяв косу поудобнее, уже хотела было уйти, как развернулась и снова прошелестела:
-Ежели ты хочешь выбраться отсюда - тебе - вооон туда, к тем Пепельным горам. - Аида махнула рукой в противоположную сторону от стены в сторону возвышавшихся на горизонте дымящих гор. - Там есть небольшая пещерка ведущая в смертный мир. Тебе надо простой найти ее и пройти через нее. Только осторожнее - там обитает Унголианта. - Аида показала большой палец и звякнув косой побрела вдоль стены.
-Да, и не забудь по филактерию,- не оборачиваясь крикнула она.

Отредактировано Game-Master (2012-10-26 01:55:04)

Аида Плаховна

То есть, я здесь по ошибке?- Старушка снова весело рассмеялась и махнула рукой. Утирая накатившие в уголках глаз кислотные слезы, Аида Плаховна ответила:
-Ну конечно. Тут все по ошибке. Бывают, конечно, те, кто специально стремится... Но тех, кто по ошибке в разы больше. - Коса из руки Мамзельской исчезла, а через секунду снова появилась. В руке к Плаховны заискрились несколько голубеньких звездочек. Внимательно пересчитав их, она удовлетворенно ссыпала их в черную цилиндрическую коробочку и поместила в рюкзак.
- "Просто"?! Унголианта? - Донеслось до острого уха Мамзельской. Та лишь обернулась и лукаво усмехнулась. Старуха уходить явно не спешила и чего-то ждала...
А затем произошло неожиданное - она в одно мгновение подлетела к Беллатрисе и дала той звонкого подзатыльника:
-Не Смерть я! - С явной обидой в голосе произнесла она. - Не Смерть! А Старший менагер некроотдела! Называй меня так! - Затем старушка сменила гнев на милость и прокомментировала свой поступок:
-Думаешь приятно, когда тебя называют одним и тем же именем вот уже почти что 14 миллиардов лет?! Да еще при этом большая часть усиленно боится и ненавидит! Вот я и решила переименовать свою должность! - Старушка улыбнулась и похлопала Белластрису по плечу. Рука у Смерти была отнюдь не легкой и Беллатриса едва не отправилась собирать носиком землю.
  Старуха даже не обратила на это внимание и продолжая разглагольствовать пошла вперед:
-Думаешь, что тебе позволено пользоваться моей силой без-воз-мез-д-но? - Старуха как будто пробовала новое слово на вкус. - Али ты думала, что сила некромасерская берется ниоткуда и из воздуха? Неет, милочка моя - мои это силушки, все, до последней капли!  А филактерия - это своего рода дОговор со мной, девица, ты наша, красная! Я тебе силу, ты ею пользуешься, а часть твоего эйдоса принадлежит мне. Он питает меня, а я питаю тебя. Так яснее? - Все простонародные выражения начисто исчезли из уст смерти и она начала говорить довольно глухим, грудным голосом делового человека. Пусть и пенсионного голоса.
- Ну и как бонус, в знак наших с тобой дружеских отношений, филактерия дарует тебе бессмертие и охраняет от дальнейших нападок населения Нижнего Тартара.
  Мамзельская обернулась и увидела Беллу, которая заметно от нее отстала.
-Ну ты идешь, или нет? Кому надо до Пепельных гор? Мне, или тебе, голубушка моя недоощипанная? - Заметив выражение лица Беллатрисы, Аида Плаховна всплеснула руками и снова зашамкав проговорила:
-Ну идем, идем. Сама ж то ты не дойдешь, перепелочка моя. - Она схватила цепкими пальцами руку Беллы и потащила ее за собой. Хватка у нее быа железная - вырваться из ее рук было просто невозможно - и синяки Белле были обеспечены.
- Ну такие вота у нас дела! Ты согласна? Либо мы уговоримся на таких вот условиях и ы отправляешься в смертный мир, либо, не обессудь, разнарядочку мигом выпишем! - Старушка хихикнула - Падение с 7 этажа на каменную лестницу ни для кого не проходит без следа. Особенно, если тебе помог упасть демон.

Аида Плаховна

- Когда и что мне нужно сделать?- Аида Плаховна лишь хихикнула и ответила:
- Да ничего особенного делоть-то и не придёсся. Никаких иголок и перхаментов-то я требовать не станути. Пусто это все, пусто. Этим пущай, вона, в Нижнем Тартаре занимаюсся. Я так, по старинке, слово всего лишь возьму с тебя. Мне много не надо... - За простецкими фразами и простодушием менагера некроотдела скрывалась несвойственная ей серьезность и, даже, прозвучали угроающие нотки где-то далекооо, в интонациях...
Но при всем при этом, ей явно нравился такой подход Беллы ко всему этому. У нее даже щечки зарумянились от удовольствия.
-Разумеется, меня устраивают условия.
Старушка еще больше обрадовалась и еще больше заторопилась в сторону гор, продолжая буксировать за собой ведьму.
-Ну раз сохлана, то тебе надо всего лишь произнести формулу: "Я отказываюсь от части своего эйдоса и всех прав на него в обмен на силу, даруемую мне Демогоргоном, а так же на защиту и бессмертие даруемую мне Аидой". - Вся простота из образа Смерти куда-то пропала и перед Беллой стояла не просто сухонькая старушка с косой вместо клюки, а повелительница жизни и смерти, самое грозное создание Творца Вселенной, беспощадной даже к Богам и всему сущему... Придет время, и в ее рюкзак отправится даже Упорядоченное... Более неумолимое, чем она было Время-Хронос - родной брат Смерти, плоть от плоти Творца.
  Она была велика и могуча.. Она была телом этой самой пустоши, в которой сейчас находилась Белла - земля была ее плотью, трава ее волосами, звезды - глазами, ветер - дыханием, а холод ее кровью... Голос ее доносился отовсюду и неоткуда одновременно, он обволакивал и проникал в каждую клеточку, каждый атом тела Беллы...
- Ну этим мы подробнее займемся позже - когда доберемисся до пещерки-то. - Неожиданно наваждение исчезло и перед Беллой снова стояла старший менагер некроотдела - сухонькая старушка пользующаяся косой вместо клюки.
- Ну что, мы так и будем стояти? Моя коса не может слишком долго работать без меня. Тебе как, екскурсию провести? - С неожиданным энтузиазмом поинтересовалась Смерть.

Аида Плаховна

-Во-первых, от какой части своего эйдоса я отказываюсь? Во-вторых, в чём полностью будет заключена моя новоприобретённая сила, даруемая мне Им?  И, наконец, в-третьих, наш с Вами договор, мадам, как долго он будет в силе? - Аида Плаховна, собравшаяся уже было направиться дальше, в глубь страны печали остановилась и оскалилась. Улыбка, по-идее, беззубой старухи была несколько жуткова-та. Зубы-то были не человеческие - они бли больше похожи на частый частокол из тонких и острых зубов.
- А это уж какую часть дашь, той и рада буду. Это жеж залог твоего бессмертия, пташечка моя недобитая, голубка, моя неоперенная! Покуда жив будет эйдос - до той поры будешь жива и ты. - Предупреждая возможный вопрос, который могла задать Белла - В филактерию ты ж должна же что-то поместить? А поместить можно толька только часть эйдоса, которая будет там храниться и обеспечивать твое же бессмертие... А пока он там будет храниться, он и мне силушку давать будет... - Ну пойдем, пойдем. По пути я тебе и про Демогоргона расскажу, и про Тартар и Эдем... Пойдем, хватит в дверях стоять!
  Аида слегка подтолкнула Беллу, от чего та едва устояла на ногах:
-Чито, ножки уж ослабели? Ну ничего, ничего, вылечим. И не такое лечили. - Старуха кокетливо улыбнулась, постучала пальцами о пальцы. - Помнится у меня как-то один хенерал лечился... У него головушка болела да болела... А уж когда ко мне попал, я уж и обнаружила - в черепе 10 грамм свинца застряли... Вытащила, помогла бедолаге.
  Аида недобро усмехнулась.
-До сих пор, наверно в очереди стоит... -Задумчиво пробормотала Аида Плаховна. Про какую очередь она говорила, начальница некроотдела умолчала. Но видимо очередь была длинная.
Аида вскинула руку и пространство перед ними пошло рябью, открыв с другой стороны небольшую пустынную площадь, в которой, как и везде преобладали коричнево-желтые оттенки.
  Аида первая вошла на площадь. Вслед за ней вышла Белла.
  Аккуратные двухэтажные домики окружили их. Посреди площади стоял такой же аккуратный колодец, сложенный из дикого камня. По четырем сторонам света от них разбегались 4 дорожки. Возле одного из домов стояла накрытая какой-то коричневой тканью повозка.
  Площадь была пуста - пустые безжизненные окна черными провалами смотрели на площадь. Никто не бегал, не продавал, не общался, даже не ходил. Складывалось впечатление, что город вымер и был пуст. Но это было обманчивое впечатление: на одном из крыльце сидел мужчина. Где-то между домов висела веревка с бельем. Тоже коричневого цвета. Из одного окна доносилось мерное постукивание...
-Добро пожаловать в город, зовущийся Неизбежностью... Первый город, который можно встретить тут. А, что? - Аида потерла ухо и посмотрела на Беллу:
-Певереллы? - Аиду ухмыльнулась. - Это те молодцы, которые купились на простейший фокус? Конечно помню. - Аида еще раз глухо ухмыльнулась. - С Игнотусом, самым разумным из этой троицы, мы до сих в хороших отношениях. Он иногда помогает мне в моем тяжком труде, когда я навещаю своего старого друга и перебираю с медовухой. - Аида была явно в хорошем настроении.

Отредактировано Game-Master (2012-10-28 23:02:50)

Аида Плаховна

- А ничего не будет. Она не кончится, - совершенно неожиданно сказала старушка радостным голосом. - Эйдос-то, он вечен. И энергия у него тоже, того, вечная. - Старуха пошарилась под своим балахоном и незаметно выудила оттуда продолговатый пузатый предмет и так же незаметно отвинтив ему крыку приложилась к нему.
- Ох, хорошо! - С удовлетворением крякнула старший менагер и убрала флягу обратно, предварительно взболтнув, проверяя объем. Удовлетворившись, и сияющая обратилась к Белле:
-Ты зря так про старушку Сивиллу. По первоначальному замыслу, она проживет дольше тебя.. А тебя убьет домохозяйка, мать семерых рыжих детей. - Аида мстительно посмотрела на Лестрейндж.
-А что насчёт Антиоха и Кадма? - Старушка неопределенно махнула рукой куда-то вдаль.
-Они чуть дальше. если захочешь, можем зайти к ним. - Затем старушка пошла чуть дальше, но что-то вспомнив, остановилась и медленно сказала:
- Да, кстати, подарочек я тебе забыла передать - вот твоя филактерия-то.
  Аида снова начала копаться в своем балахоне и достала наконец завернутую в пергаменц вещицу.
  Развернув его, она показала его Белле. На длинной цепочке висело странного вида украшение - серебряная сосулька. Сосулька вела себя крайне странно: меняла форму, цвет, пыталась растечься у нее по руке, облечь ладонь, как перчатку, а внутри у неё загорался нечто неуловимое, похожее на тлеющий в пустой чёрной комнате огонёк сигареты.
- Это душа филактерии. Сюда помещается часть эйдоса, а дарх, в свою очередь помещается в любой предмет, который ты пожелаешь.
Затем, старушка что-то вспомнив сказала:
-Ну как тебе тут, дорогая моя? Унылое зрелище, ненастоящее. Хотя многие, первый раз увидев его, решают остаться тут навсегда... - Старушка недобро усмехнулась и сделала шаг в сторону.
  За ее спиной плакала полноватая темноволосая женщина. Она сидела на ступеньки крыльца и плакала. Рядом с ней сидел такой же темноволосый, курчавый мужчина и смотрел куда-то вдаль, не обращая внимания на рыдания сидящей рядом.
  Аида Плаховна с умилением посмотрела на пару и, в знал солидарности, достала кружевной платочек и очень правдоподобно вытерла сухие слезы.
- Вот уже много лет она плачет... Эх, легкой смертью скончалась - уснула и не проснулась. А мужчина страдал... Тяжко ему было - с тяжелым сердцем ушел - не простил он своих непутевых племянников. Так и сидит, видит каждую свою ошибку, каждый свой грех и пошевелиться не может... А эта тетя раскаивается в своих мыслях и все никак успокоиться не может. Пока не выйдет из нее все то, что накопилось за долгую жизнь, так и будет сидеть тут... Милая пара. Люблю их. С ними проблем не было. - Аида скрестила руки на груди, мстительно наблюдая за Лестрейндж. - Если что, тут нельзя пить и есть

Отредактировано Game-Master (2012-10-31 21:54:02)

Аида Плаховна

Аида молча наблюдала за происходящим и не вмешиваясь в него. Серые пределы всегда спешили на помощь в исполнении тайных мечтаний... Смерть лишь усмехнулась, наблюдая за реакцией смертной - она была одинакова для всех миров и рас - видеть перед собой давно умерших родственников, а уж тем более родителей - всегда шок. И это было одним из немногих развлечений Аиды. Пусть жестокое, но.. Она же все равно смерть.
  -Отец? Maman? - Белла направилась к теням. Да, всего лишь к теням. Ни отец, ни мать никак не отреагировали на слова дочери - мать продолжала рыдать, уткнувшись в коричневую юбку, а отец продолжил смотреть в пустоту. Лишь слезка скатилась по его щеке...
- Они не слышат тебя, голубушка. - Смерть подошла за спину к Белле и наклонилась к самому ее уху. - Они слышат лишь твое сердце... Но оно должно быть чистым... - Смерть уже шептала - Понять и простить...
  После этого, Аида сделал пару шагов назад и снова встала за спину Лестрейндж неуловимой, едва различимой тенью. Это уже была не просто старушка в кроссовках и рюкзаке - это было существо, родившееся вместе с миром и вместе с ним исчезнувшее... Облаченная в саван из тьмы, она потеряла очертания... Это было первое испытание.
  Неожиданно, Друэлла подняла голову и ясно посмотрела на Беллатрису.
-Ты рано. Время еще не настало. - Глухо, как сквозь аквариум с водой произнесла она. Ее голос больше походил на шелест книжных страниц.
  Сигнус, услышав голос жены, тоже отвлекся от созерцания чего-то, видимого только ему.
-Ты рано. Время еще не настало...- Эхом, как заклинание повторил он.
-Ты есть хочешь? -Неожиданно спросила мать, доставая из передника гранат. - Как я по тебе скучала... - Бесцветным голосом произнесла она. - Дорогая, скушай хоть зернышко... Ты очень проголодалась...
  Отец подошел к ней невесомыми шагами и коснулся ее плеча. Его прикосновение было обжигающе холодным...
  Смерть продолжала оставаться совершенно безучастной к происходящему и лишь наблюдала.

Аида Плаховна

  Беллатриса протянула руку, в знак согласия и Друэлла уже собралась вложить в руку дочери гранат. Но та неожиданно убрала руку и плод с глухим стуком упал на землю. Друэлла с сожалением посмотрела сначала на упавший алый, как сердце плод, а потом, с радостью на Беллу.
-Беллатриса, дочь моя... - Друэлла коснулась ладонью щеки дочери и чуть провела по ней. Щеки матери слегка порозовели, а рука потеплела. - Как же ты выросла. - Друэлла провела рукой по волосам Лестрейндж и черты лица умершей стали более осязаемы и четкими.
- Мы скучаем по всем вам... - Продолжил мысль жены отец. Его рука, лежащая на плече стала чуточку теплее, а волосы темнее.
-Вы замёрзли, отец? - Спросила Белла...
-Да... Да, Белла, да! Тут очень холодно! - Друэлла снова заплакала. Она говорила практически шепотом. - Тут очень холодно... - Повторила она с обреченностью в голосе.- А еще тут очень страшно...  - Слезы градом лились по ее лицу. Друэлла с силой сжала ладонь Беллы.
- Пройди в дом, посети нас. Нам тут так одиноко... - Произнес отец, отступая чуть назад. - Сириус и Регулус не тут. Они далеко от нас. Нам очень одиноко.
  Мать лишь в ответ всхлипнула и продолжая держать за руку Беллу, взяла руку Сигнуса. Руки матери и отца стали еще чуть теплее. А сами они чуть более реальнее.
- Сигнус.. Дай Белле воды, она с дороги. Не ела, не пила... - Друээла умоляюще посмотрела на дочь - Ты надолго к нам? Как ты тут оказалась? Пройдем в дом?

Аида Плаховна

-Да, матушка, за семнадцать-то лет и Цисси изменилась. Вы не можете себе представить, как она теперь похожа на Вас, отец. - Друэлла, взяла за руку свою дочь и посмотрела ей в глаза.
-Ты не любишь меня. - Спокойно прокомментировала она. - Служение у Тома Реддла... И что-то еще изменило тебя. - Кожа на лице стала практически такой же, как у живого человека. Она продолжала держать Беллу за руку.
К ней подошел отец.
- С Цисси мы недавно виделись - мне удается посещать ее сны и грезы. После того, что случилось с Люциусом... Она стала часто звать нас. - Он стоял чуть поодаль от матери и на ее фоне казался очень бледным.
  Наконец, мать отпустила ее руку.
-Почему же Вы решили остаться? - Друэлла переглянулась со своим мужем и спокойно ответила:
-Мы не решали тут оставаться. Мы просто поняли, что дальше пройти не можем. Не знаю почему, но мы не можем выйти дальше этого города. Видимо, это одно из испытаний для достижения Рая. Или наоборот - это наше наказание. Не знаю. - Друэлла с ненавистью посмотрела на окружавший ее пейзаж. Она снова коснулась руки Беллы. На месте, где прикоснулась маменька осталось небольшое пятнышко, похожее на синяк.
- Но тут очень страшно находиться. Воспоминания о пропущенных возможностях гложат и раздирают. Все, чего мы так боялись раз за разом осуществляется и воплощается здесь. - Отец тронул свой висок. - Но это все намного реальнее и страшнее того, что могло бы случиться в жизни. Отчаяние грызет и хочется биться головой об стену от тоски и безысходности. От невозможности что либо изменить. - Отец коснулся Беллиного плеча. - Ты не представляешь как страшно видеть, что ты мог сделать вот так, а испугался и сделал иначе - и какие последствия это принесло.. И так, раз за разом. С каждым разом все детальнее, все реальнее, все обиднее, все страшнее... И ничего с этим поделать нельзя.
  Друэлла, уже практически как живая вновь коснулась волос Беллы и тихо пролепетала:
-Никогда не сомневайся... Делай решительно то, что надо. Никого не слушай и слушай сердце. Тогда ты пойдешь дальше. И может быть дойдешь до конца. Мы не знаем какие испытания ждут дальше. Но это испытание во истину очень страшно. - Рука Друэллы постепенно начала обретать плоть...
  От воды доченька отказалась. Друэлла снова улыбнулась. От крова - аналогично. Но прикосновения...

Аида Плаховна

-Вы ошибаетесь,papa. Мне доводилось встречаться с этим, Вы, верно, запамятовали. - Отец усмехнулся и ответил довольно спокойно, ем ождалось:
-Знаешь... Ты даже не представляешь то, о чем я говорю. Азкабан - это совсем другое, нежели смерть. То, о чем ты говоришь - это лишь тень, мелкие брызги. Настоящее страдание тут.
Миссис Блэк поежилась и еще плотнее укуталась в рваную шаль, накинутую на плечи.
- Каждый страх, каждая твоя боль переживается тут помногу раз, варьируясь и увеличиваясь... Ну да ладно. вот придешь и сама все узнаешь... - Продолжила она слова отца.
  Подул сильный ветер, поднявший клуб пыли. Рамы на окнах зазвенели, а створки глухо, как сквозь вату, загремели, ударяясь друг о друга и окна.
-Испытание...Теперь мне всё ясно, любезная матушка. - Неожиданно Друэлла, закалялась от попавшей ей в рот, нос и глаза пыли. Отец накрыл ее какой-то холстиной и повернув голову устало произнес:
-Иди. Только запомни - кровь - это последнее, что ценится... Равно как и род и племя. А теперь спеши!
  Пыльная буря все усиливалась и усиливалась - за стеной песка не было видно дальше собственной руки, а за воем ветра не было слышно даже собственного голоса, поэтому последние слова родителей были унесены ветром.
  Беллу бросало из стороны в сторону. Родители куда-то исчезли. Вой ветра все нарастал и еще чуть-чуть и оглушил бы живую, но тут ей на плечо легла тяжелая, как мир костлявая рука. На этот раз Аида Плаховна приняла свой натуральный облик - скелет в балахоне. Из привычного обмундирования остались лишь коса, да рюкзак. курточка, кроссовки - все куда-то делось.
- Ты прошла первая испытание. Самосожаление и отчаяние. Умение прощать и не оглядываться в прошлое Нам пора дальше. - Ее голос тихий и больше напоминавший шелест песка в песочных часах с легкостью заглушил вой ярящегося ветра. Несмотря на бурю, ее одежды даже не колыхнулись. Хотя белоснежные, как снег волосы метались в бешеной пляске ветра и песка.
  Она повернулась спиной к Белле и неожиданно все стихло - ветер прекратился, песок опал и перед Беллой предстала иная картина - перед ними открывался фантастической красоты город - белоснежные многоярусные стены, вделанные в серую скалу, обрамляли ее, как жемчужина в серебряной оправе. Всего поясов стен было девять и каждый из ярусов поднимался выше предыдущих. На самом верху, высоко над скалами возвышалась такая же белоснежная башня, на вершине которой что-то сияло, разгоняя вековечную тьму.
  Вокруг города раскинулась безжизненная пустыня, засеянная какими-то белыми палками и камнями.
-Ну вот, это второй пункт нашей программы, голубушка недобитая моя! - Высокий старушечий голос. Аида Плаховна хихикнула и поправила новенькую глянцевую курточку, розовую и увешанную всякой бижутерией. На правой груди гордо висел значок D&G. С левой стороны, на куртке виднелся порез, вокруг которого что-то краснело. На ногах были высоченные каблуки, а волосы были украшены многочисленными бигуди. - Ну как я тебе? - Начальник некроотдела повернулась то одним, то другим боком.
-Ну даланно, нещего времени-то тирять... Оно и так не бесконечно! - Аида вновь крепко схватила Беллу за руку и потащила вперед.

Аида Плаховна

-Да-да, курочка моя недорубленная! - Аида Плаховна по своему обыкновению была ярка на эпитеты. - Не одно, ох не одно... Еще девятнадцать! Но боися - нехоторые пройдутася и не заметишь как! - Аида Плаховна засунула в рюкзак руку по самое плечо и покопавшись там выудила оттуда бублик.
-Будешь? -поинтересовалась она у Беллы. Та вежливо отказалась и менагер некроотдела шамкая челюстями впилась в хлеб. - Умничка. - С забитым ртом произнесла смерть - Помнишь мои уроки. Глядишь живая доберешься до цели... - Аида Плаховна хихикнула.
Чудесно, мадам. - Аида презрительно фыркнула и насмешливо прокомментировала:
-Смотрю, мелкие нынче людишки пошли-то! - Плаховна доела бублик и выжидающе посмотрела на Беллу. - Нет бы сказать: "Куда ж те старая-то одеваться так? Совсем стыд да совесть потеряла!". Нет, солгать надо! - Она обеспокоенно потрогала косу. - Чует мое сердце, не пройдешь ты испытания-то.. Ох, не пройдешь, ох, чует мое сердешко-то! - Запричитала она, снимая шпильки и вручая их ведьме. - Возьми. Может пригодится. - После этого она сняла куртку и бросила на землю. - Вишь, девица пошла пьяненькая домой из бара. Парень ее на нее набросился, выяснял не изменяла ли она ему с  каким-то там Кассио... Та не сразу поняла что происходит... И долго что-то лепетала... Тут ее молодой человек наал ткать в нос девушке какой-то платок и орать на нее. Та дала пощечину и тот ее зарезал. Вона какие страсти-то -мордасти! Вот она любовь-то! - Старушка издевательски хмыкнула. - Но она недалеко ушла - на него упала банка с тухлыми шпротами и зашибла беднягу..Так что они вместе у меня в рюкзачке-то...
  Аида наступила на берцовую кость, валявшуюся у них под ногами и сломала ее напополам. То, что издалека казалось палками и камнями оказалось разбросанными повсюду костями и черепами выбеленными под солнцем, ветром и песком.
  Наконец Аида решила сообщить куда же они все таки идут.
-Город, который ты сейчас посетишь имеет множество имен... Первым было Арменелос. - Старушка, вновь одетая в просторный халат-плащ и стоптанные кроссовки с сожалением посмотрела на город. - Жители его бросили вызов богам и Богу и решили выстроить башню, которая достигла бы неба... С этого момента проклятье навеки легло на него и он превратился в руины... У вас. А у нас он процветает. Более того, рано или поздно он сыграет свою первую скрипку в вашем мире. - Аида снова противно хихикнула. - Собственно, нам туда.
  Идти до города оказалось куда больше, чем можно было подумать. Они шли по песку, утопая в нем и увязая уже много часов, но город лишь увеличивался в размерах, но не приближался... В какой-то момент До них донеслись запахи и шум города... С тех пор он их преследовал неотступно.
-Без сожаленья, без участья, - замурлыкала себе под нос Аида.- Смотреть на землю станешь ты, - Старший менагер некроотдела подобрала с земли чей-то уродливый, украшенный шишками и рогами череп и посмотрев на него размолола в песок. - Где нет ни истинного счастья, ни долговечной красоты, - После этого она с беспокойством посмотрела на солнце и заспешила еще больше. - Где преступленья лишь да казни, где страсти мелкой только жить; где не умеют без боязни ни ненавидеть, ни любить. Иль ты не знаешь, что такое людей минутная любовь? Волненье крови молодое, -но дни бегут и стынет кровь! Кто устоит против разлуки, соблазна новой красоты, против усталости и скуки и своенравия мечты? - Мурлыкая себе под нос эту песенку, она то и дело оглядывалась назад, как будто кого-то ожидая. Наконец, на горизонте, на фоне белоснежных стен появилась маленькая точка довольно быстро к ним приближающаяся.
-Неуж-то Баламут? Какая встреча!- Удовлетворенно произнесла старуха.

Аида Плаховна

-Аидушка! Луна и звезды, ты наша! - К ним подошел лысый сильно полный мужчина. Толстый слой пудры явно бросался в глаза. Так же сильно надушенный он заполнил весь воздух в пространстве своими приторно сладкими духами. Голос мужчины (а мужчины ли?) был елейным, мягким, говорил он спокойно. Одет он был в восточный халат с широкими рукавами, свисавшими практически до самой талии. Обняв Аиду, и чмокнув ее в щеку, от чего старушка зарделась румянцем, он улыбнувшись такой же сахарной улыбкой посмотрел на Беллу:
-Мои птички донесли мне, что вы появитесь, леди. - Названный Баламутом, взял в свои руки руку Беллы и склонившись осторожно коснулся их губами. Руки Баламута были очень мягкими и гладкими.
-Добро пожаловать в Арменелос. Город всегда готов принять под свою сень новоприбывших. - Баламут чуть склонился и сделал шаг в сторону, указывая обоими руками на возвышавшийся над ними город. - Позвольте представиться. Лорд Варрис, леди Лестрейндж. Не знаю как все, но я ждал Вас.
  Менагер некроотдела повернулась к Белластрисе с пояснениями. Краска уже успела сойти с ее бледных щек и она объяснила:
-Лорд Варрис, или как я его называю Баламут один из Старейшин города. Он отвечает в основном за... Мммм... Социальные вопросы и споры нашего мира с миром верхним. Как говорят люди, "разруливает спорные ситуации". Его племянник служит наверху и всячески, хе-хе, способствует пополнению этого города.
Лорд Варрис, спрятав руки в широкие рукава халата улыбнулся и ответил:
- Сам когда-то там работал. Особенно я люблю библиотеки... - Зачем-то сообщил он. -Но что-то мы застоялись под стенами. Скоро стемнеет, в это время нельзя находиться за чертой города... Живым, леди Лестрейндж. - Что-то блеснуло в хитрых, но в тоже время совершенно наивных глазах лорда Варриса.
Аида как можно мягче взяла под локоть Беллу и они пошли к сторону наглухо запертых ворот города. Чем ближе к стене - тем больше становилось разбросанных разрозненных костей.
- Когда-то давно, тут бушевал хаос. Это его остаточки. - Аида снова что-то запела себе под нос, но что именно разобрать было сложно. За нее продолжил лорд Варрис:
-Вы только не пугайтесь, леди Лестрейндж, в городи много такого, чего Вам не приходилось видеть и сталкиваться. Вам надо просто подняться на вершину башни и Вас проводят дальше. -Поймав взгляд Беллы, Варрис улыбнулся легкой полуулыбкой и пояснил. - Не беспокойтесь, не со стены. И не вниз.
   Еще ближе у стен появились разрозненные скалы, между которыми начала проглядывать то ли тропинка, то ли дорожка - сложно было разобрать, но по ней идти было значительно проще.
  Варрис, подойдя к дверям указательным пальцем коснулся их. Обдав жаром, ворота покраснели и через минуту растаяли в воздухе. Перед Лестрейндж раскрылась оживленная улица - по ней передвигалось множество народу, что-то крича, что-то делая.
- Прошу Вас. - Лорд Варрис пропустил мимо себя Беллу.
  Улица была узкой и выложена белым булыжником. Мимо них прошла процессия из запряженных в колесницу людей. В колеснице ехало высокое существо. Бледная кожа и ярко-синие глаза особенно выделяли его из толпы. Рабы, если это были они протащили колесницу мимо Беллы и существо посмотрело на нее обжигающе холодным взглядом. Ухмыльнувшись, оно отвернулось.
- Вам до конца улиц до лестницы. - Лорд Варрис снова улыбнулся и отступил чуть назад, пропуская между собой и Беллой какой-то отряд ящероподобнх существ. Существа несли нанизанные на веревку человечекие головы, которые переговаривались между собой и что-то оживленно обсуждали.
-Я бы на вашем месте не поддавался бы на провокацию, если не хотите оказаться вместе с ними. - Варрис взглядом указал на головы и ящеров, встав рядом с Беллой. - Ну что, ведите меня, леди Лестрейндж.
Аида снова куда-то делать, оставив ее наедине с Варрисом. Только шепнула перед исчезновением: "Не верь. Не бойся. Не проси."