Лестрейндж ни коим образом не интересовала история старого пыльного покрывала,гордо именующегося изысканной шалью. Как и мнение Вектор на сей счет.
Тем временем Сивилла достала какой-то вопиюще пошлый в своем оформлении сервиз и заявила, что в честь торжества подойдет. Белла задумалась о том что старина Кикимер методично перебил этот кошмар на радость хозяюшке Белле. Испивать чай и отнюдь не в положенное для того время, а потом устраивать набег на коллекцию профессора Трелони- Лестрейндж поморщилась, представив себе такую перспективу. Над ухом распевала Вектор:
- Да, дорогая, прекрасный выбор! - однако, мадам знает толк в извращениях,- подумала Беллатриса, взглянув на принесенный Сивиллой сервиз.
- Вот чего не хватает в обычные будни - возможности отдохнуть в приятной компании,- Лестрейндж, поворочав кочергу в камине, закашлялась. Несомненно, профессор Вектор и профессор Лестрейндж были лучшими подружками. От своей великой дружбы они даже готовы были позаимствовать у профессора зельеварения напиток Живой Смерти.
Колдунья задумчиво изучала рюмку для наливки под херес, она уж было надумала, что Трелони с появлением Амбридж внезапно решила маскировать вечерние мероприятия под долгие чаепития. Но рюмку, несомненно, стоило поменять.
Стоило еще раз уточнить у сиятельного лорда Блэка стоимость заказанного им бристольского крема. Херес был достаточно крепким, чтобы ввести в транс прорицательницу и согреть коченеющие конечности Беллатрисы. Сомнения в бережливости отца возникли у Беллатрисы тогда, когда в присланной гоблинами выписки со счета мадам Лестрейндж значилась немыслимая сумма. Белла надеялась, что столько стоило сукно для мантий или хотя бы заказанные артефакты для сестры с племянником к Йолю. Возможно, Сигнус со все своей широтой блэковской души решил прислать коллекционный из Севильи. В прошлый раз Севилла бурно радовалась увесистой бутылочке "Мсье Закрытова". Или барона? Или вовсе не Закрытова? Как жаль, что Друэлла Блэк поверхностно относилась к обучению дочерей иностранным языкам.
-Но сейчас я имела ввиду более необычные сферы. Сложно их точно описать - они просто витают в воздухе, и создают атмосферу напряженности. И их не заметить трезвым... Беллатриса скептично относилась к подобным предсказаниям профессора Трелони. Той, пожалуй, могло привидиться и не такое. Лестрейндж тревожило совсем другое. Каждое утро она произносила данное Унголиант пророчество, как мантру.
-Увы, но она не способна заглянуть вперед дальше собственного носа. - Лестрейндж шумно выдохнула. Вектор была плоха на память, раз не помнила всей прелести ощущений от растворенного языка.
- Не все же так даровиты, как Вы, Септима,- Лестрейндж отставила опустевшую рюмку и опустилась в подушки. Вектор устраивала дешевые провокации, и это даже разочаровывало ее оппонентку. Однако, несмотря на этот крошечный недостаток, Вектор была весьма необычной колдуньей. Предсказаниям арифмантики Лестрейндж верила больше. Не желая устраивать сцен, Белла подлила коллеге еще, надеясь на ее болтливость.
-Если верить старинным легендам, то подобный расклад цифр произошел, когда Пандора раскрыла сосуд с проклятием богов... Теперь было куда интереснее. Посох Мерлина тоже, согласно преданиям, не существовал.
- Продолжайте, Пандоры, говорите?- нетерпеливо потребовала Белла, заинтересовавшаяся россказнями Вектор,- очень вкусное печенье,- похвалила Лестрейндж творение Сивиллы, надеясь на то, что коллеги не заметили того, что Беллатриса даже к нему не притронулась.

Шпилька про не умение Лестрейндж минимально предвидеть будущее достигла своей цели - Белла шумно выдохнула и с яростью посмотрела не нее. Вектор довольно ухмыльнулась, иначе было просто не сказать. Один - ноль не в пользу Лестрейнджихи. Септима с довольным, как у нашкодившего кота, выражением лица глотнула из чашки и закусила восхитительным печением Сивиллы.
  - Не все же так даровиты, как Вы, Септима, - Септима изогнула бровь и отпустила еще одну шпильку:
-Ну-ну, не расстраивайтесь профессор. У вас тоже есть определенные таланты. Например, быстро выходить из себя. - Хрум! - и еще одна печенька закончила свои дни.
  Но вероятность драки между профессорами свела на нет хозяйка кабинета. Сивилла, услышав ее просьбу попробовать открыть свое внутреннее око, взялась за магический шар. Хотя насколько он магический, это был еще вопрос. Вектор сильно сомневалась, что в этом куске хрусталя была хотя бы капля магии - подобные побрякушки она вдоволь насмотрелась в маггловском мире на различных блошиных рынках или всевдоколдовских магазинах. Но если Сивилла в нем что-то видит... Ну, посмотрим.
  Что-то Треллони разглядела, но... Но вся беда пророчицы была в том, что она совершенно не умеет интерпретировать увиденное. Призывая на помощь интуицию, она, тем не менее, видит только то, что хочет видеть. Это был уже общепризнанный факт. Об этом как-то упомянул и профессор Дамблдор, кстати. А уж он-то безоговорочно верит в то, что Сивилла настоящая пророчица. Видимо, у него есть на это определенные основания. Но вот другие в это не могут поверить. Покойная Минерва, (Упокой М ее душу!) категорически не признавала дара Сивиллы. Собственно, она вообще не признавала возможности заглянуть в будущее. Правда, тем самым, она отвергала историю - в давние времена, когда интуиция у людей была более развита, чем у современных людей, пифии и прорицательницы были неотъемлимой частью жизни любого общества.
  -Все... Все сводится к нехорошему. Не могу просто брать шар в руки. Нас ждет зыбкое, очень ненадежное будущее. Все стремится к разрушению, так говорит шар. Ничего хорошего. Совсем ничего.
  Тут их предсказания совпали... Но, как обычно это бывает у Треллони - все общие слова, которые можно сказать по отношению к чему угодно. Уже даже магглы доказали, что весь мир стремится к энтропии, к хаосу, разрушению... Это печальная неизбежность, убежать от которой невозможно.
-Я так часто надеюсь, что мои предсказания не будут сбываться. Но они сбываются.
-Дорогая Сивилла, успокойся, ты сама сказала, что будущее очень зыбкое... Может быть оно еще поменяется... Правда, профессор Лестрейндж? - Поиски поддержки неожиданно Септима начала искать у Лестрейндж. Видимо, как к единственной в этом кабинете. Но ту, видимо, занимало что-то совсем иное.
- Продолжайте, Пандоры, говорите? - Вектор внезапно обнаружила в своей рюмке херес. Я его вроде не наливала? - Удивленно подумала профессор нумерологии. Она с подозрением покосилась на Беллу. Взяв рюмку, и посмотрев на ее содержимое через стекло, она поставила ее на место. Но соблазн был слишком велик! Но, завтра контрольная! - Вопила совесть. Но, желания оказались сильнее, оглушив Совесть стпенфаем, они хором сказали, что этот чудесный херес надо выпить, потому что он явно коллекционный и такой она больше не попробует никогда. Вздохнув, Вектор выпила содержимое. Приятное тепло разлилось по телу и профессор арифмомантики с удовольствием закрыла глаза.
-А, да... Пандора. - Вектор задумалась. Странно, что Белла не слышала эту легенду. В свое время она наделала столько шуму, что легенды о ней есть даже у магглов. Хотя и в весьма искаженном виде.
- По легенде, давным-давно, в Греции, задолго до Троянской войны, на заре человеческой цивилизации, когда колдуны и магглы жили единым обществом, жила прекрасная волшебница Пандора. Замужем она была за титаном. Это было чудесное, поистине Золотое время - не было ни войн, ни болезней, ни даже смерти. Люди, понимавшие, что они все сделали в этой жизни, не умирали, а уходили в Элизиум - Благословенный край, где сливались с Высшим. Люди были счастливы и не ведали горя. Люди тогда жили под властью титанов. Но пришли боги и все изменилось. Титаномахия - война богов и титанов поменяла облик земли... Это было страшное время - во время этой войны перекраивался миропорядок. Даже сам Космос был претерпел изменения... Но вот,  закончилась война между титанами и богами. Титаны проиграли, но и боги тогда понесли жестокие потери и были озлобленны на титанов и людей. Люди, стали  рабами победителей, но титан по имени Прометей дал им свободу. Разгневанные боги решили погубить человеческий род, чтобы нанести сокрушительный удар по оставшимся титанам. Красавица Пандора, могущественная колдунья, обладала двумя губительными качествами - она была жадна до власти и очень любопытна. Вот ее руками боги и решили погубить человечество, сыграть на ее слабостях. Зевс, повелитель языческих богов, спустился в Тартар, к своему брату Аиду, и вместе они зачерпнули воды из Стикса, Флегетона, Ахеронта, Леты, Коцита, Амсакрата, Амелета и воду Стигийских болот. Аид оторвал часть своей мантии и тоже положил в сосуд.  Духи вод превратились в чудовищные порождения - Стикс стал  горем, Флегетон - войной, Ахеронт - гордыней, Лета - убийством, Коцит - предательством, Амсакрат - болезнью, Амелет - голодом, а вода болот стали местью. Вместе они породили великое множество бед и грехов, которые должны были заразить человечество. А кусок мантии Аида стал самой Смертью, самой страшной напастью, которая должна была поразить человеческий род. Самое страшное проклятие, которые сумели измыслить боги, что бы покарать людей за то, чего они никогда не делали. Довольные своей затеей, они отдали сосуд Персефоне, жене Аида, и удалились пировать. Но Персефона, дочь Деметры, богини природы и возрождающейся жизни, сочувствовала людям, и в тайне от мужа, положила в сосуд цветок асфоделя, в обилии росшего на полях Аида. Асфодель стал символом надежды на спасение и избавление от страданий.
   Пока Зевс пребывал в подземном царстве Аида, Гермес прибыл к Пандоре и предложил ей то, чего она так жаждала - власть. Гермес предложил ей стать царицей над всеми людьми и ее власть должна была быть безграничной. Честолюбивая Пандора не смогла устоять перед искушением. Рецепет к безграничной власти был прост - надо было лишь спуститься в царство Аида, вложить часть своей души в предмет и вернуться оттуда. Персефона с радостью согласилась. Гермес привел глупую волшебницу к трону Аида. Там ей и был передан сосуд с человеческими бедами. Сосуд был прекрасен - из тонкого фарфора, инструктированный драгоценными камнями, с удивительной красотой выполненные рисунки о жизни богов и титанов... Когда сосуд был передан, Аид строго-настрого запретил открывать его, не объясняя причин.
   Вернувшись в мир живых, Пандор три дня и три ночь боролась со своим любопытством. Но оно победило. Волшебница открыла сосуд и оттуда вырвались все беды и разнеслись по миру, сея свои черные семена. Последней из сосуда выбралась безобразная смерть. Пандора от ужаса захлопнула крышку сосуда, не ведая о том, что заперла Надежду... Смерть, прежде чем покинуть ослушавшуюся колдунью, сказала ей:
-Ты теперь бессмертна. Но ты увидишь как умрут все твои любимые и близкие. Ты будешь вечно наблюдать за тем, как я буду забирать всех кого ты любишь. - Смерть протянула Пандоре иглу и продолжила. - Тут теперь хранится часть твоей души, которую ты не ведая разорвала. Теперь это твое проклятие, которое не отпустит из видимого мира. -Смерть злобно рассмеялась и злобно закончила. - Ты обладаешь бессмертием, и теперь ты можешь добиваться высшей власти! - Со злобным хохотом смерть удалилась и первым, что на сделала - это убила детей Пандоры, которых сразила лихорадка. Затем она убила мужа... - Вектор очнулась от рассказала и каким-то пустым взглядом посмотрела сначала на Сивиллу, а затем на Лестрейндж. Далее ее голос звучал совершенно пустым и не живым. - Концовка легенды у разных авторов разница. Кто-то утверждает, что Пандора раскаялась в содеянном и от этого раскаяния ее душа вновь воссоединилась и она смогла умереть, кто-то говорит о том, что Прометей, разгневавшись на жену мужа уничтожил иглу, после чего Пандора умерла, а некоторые утверждают, что Пандора до сих жива и живет на одном из затерянных островов где-то в океане.... - Септима дрожащими руками взяла чашку и допила чай. Пока она рассказывала древнюю легенду, весь рассказ как будто материализовался перед её глазами и она ясно видела все, что говорила.

Немного помедлив, Лестрейндж последовала примеру Вектор и наполнила чашку крепким чаем. Было заметно, что арифмантик надеялась, что ее рассказ был лишь выдумкой. Беллатриса же твердо решила прогуляться в отцовскую библиотеку в надежде найти хоть что-нибудь, что помогло бы ей сопоставить происходящее с пророчеством.
-На этот вопрос может ответить лишь сама Пандора... В горах Фракии она до сих пор живет... - колдунья с шумом опустила заварочный чайник на стол. Ни Сивилла, ни сама Септима, кажется, ровным счетом ничего не заметили. Напротив, обе пребывали в трансе.
-На волю вырвутся зловещие силы, дремлющие взаперти, и расколются чаши весов. Суждено будет погибнуть той, что пришла в наш мир извне, что бы сохранять равновесие. Вместо воды потечет яд и вновь повторится ужасная битва, битва, которая унесет много жизней: и молодых и старых... Чай выплеснулся на блюдце. Еще одно пророчество. В последние годы Сивилла была богата на изречения. Но практически одновременно произнесенные пророчества взволновали Лестрейндж. Она ничего не сказала, пока Септима кружила вокруг Трелони, подливая последней чай и рыща в буфете в поисках шоколада.
Несколько дней Белла провела как на иголках. Только усилием воли она заставляла себя заниматься рутиной. Сон к ней не шел. В конце недели она уже всерьез раздумывала над зельем сна без сновидений. Видимо, чувствовала перемены.
- Это все херес и горячий камин меня разморили… Лестрейндж видела, как натянуто улыбалась Вектор, и как дерганно она себя вела. Беллатриса закупорила уже почти опустевшую бутылку хереса. Вектор и так уже цеплялась за буфет, как за спасательный круг во время шторма.
- Ничего страшного, Сивилла, мы мило посидели с Септимой,- Лестрейндж выразительно посмотрела на коллегу.
Нет, она не будет поступать, как фонившая своими мыслями Септима Вектор, и не побежит к директору, как комнатная собачонка на зов хозяина. Она придет к себе, достанет Омут памяти, и перезапишет все пророчества и сопоставит их с известными легендами.
Сивилла пророчила открытие ящика Пандоры, и Лестрейндж хотела знать, кто окажется таким глупцом. Впрочем, не стоило воспринимать все буквально.
Несмотря на то, что херес и чай были уже выпиты, а ноги уже затекли от неудобного положения, Лестрекйндж не спешила уходить. Она еще раз поворочала в камине кочергой.
- Септима, дорогая, не могли бы Вы мне подать вон тот пузырёк на 4 полке снизу справа от Вас?- скороговоркой произнесла Лестрейндж. Левитировать в гостях было неприлично, а Септиме не мешало размяться. А мятно-бадьяновая настойка помогла бы Беллатрисе спокойней переносить присутствие хмельных профессорш.

- Ничего страшного, Сивилла, мы мило посидели с Септимой, - Вектор тупо уставилась на Лестрейндж, не сразу поняв намека. Затем она скривилась, выражая не поддающуюся описанию гамму эмоций, а затем до нее дошел-таки посыл Лестрейндж и она усиленно закивала, поддерживая слова "любимой" коллеги. Сивиллу лучше было не расстраивать.
-Да-да, мы с профессором Лестрейндж мило... хм... поболтали. - Еще бы вспомнить о чём. Вектор нахмурилась. А, да. Пандора. Но я совершенно не помню всего рассказа... Наверно опять вдохновение снизошло. Надо будет вернуться к себе и записать это как рассказ. А то давненько я не печаталась в журнале для глупых домохозяек.
-О шоколад... Да, где-то был. Он, наверное, лежит около коробочки с орехами, это на второй полке - Вектор не решилась заглядывать в закрома Сивиллы дальше второго слоя запасов и поэтому, потеребив пальцем содержимое первого ряда, она не нашла этого шоколада, но нашла другой. Выглядел он, правда, слегка помятым, но профессор арифмантики понадеялась, что он не со времен королевы Виктории и подала шоколад к столу.
-Угощайся, дорогая. Шоколад полезен для здоровья! Говорят, там много всяких антиоксидантов и снимает стресс и напряжение. - Почти с материнской нежностью проговорила Вектор, улыбаясь Сивилле. Сама он тем временем отправила кусочек шоколада в рот, поскольку тоже нуждалась в неоценимых антиоксидантах. Разумеется, Вектор слабо представлял себе что это слово значит. Но магглы говорят, что это полезно...
- Септима, дорогая, не могли бы Вы мне подать вон тот пузырёк на 4 полке снизу справа от Вас? - Вектор, услышав от Лестрейндж выделенное "дорогая" передернулась и брезгливо потерла руки, как если бы взяла ими что-то сильно сгнившее.
-Миссис Лестрейндж, дорогой у вас супруг. Ко мне просьба обращаться либо на "профессор", либо на "миссис".  - Вектор хотелось поставить ведьму на место, но вышло как-то не убедительно. Совсем не убедительно. - И вообще, я вам не домовой эльф! - Гордо сказала Септима, направляясь к шкафу, где стояли пузырьки.
Найдя нужный пузырек Септима не рассчитывала, что он окажется таким скользким. Она подхватила уже падающуй пузырек, но крышка все равно раскрылась и по классу растекся приторный неприятный запах каких-то очень странных благовоний, то ли чая. У Вектор, поскольку она находилась в эпицентре катастрофы, моментально разболелась голова и она закашлялась. Потолок со стенами начали дикую пляску святого Витта, а мир внезапно стал чудесен, мир и прекрасен. И вообще все было хорошо! Цвета стали насыщеннее, звуки ярче и четче, а мозг моментально просчитывал всю поступающую информацию. На заднем фоне мысли Вектор подумала: что это за дрянь стоит у Сивиллы? Но эта мысль Вектор показалась очень смешной и остроумный. Не удержавшись, она рассмеялась.
   Посмотрев на Лестрейндж, Вектор показалось, что вместо волос у нее черную итальянскую пасту. Это вызвало новую волну веселья.
-Белла, - фамильярно начала Вектор, - зачем ты носишь этот ужасный парик? Он напоминает макароны! Лучше бы ты одела блондинистый парик и... Клоунский нос! Тебе бы больше пошло! - Вектор снова скрутил приступ смеха.

Ледяной ветер пронизывал до костей, и колдунья поспешила захлопнуть окно. Успокаивающего эликсира было жаль. Тем более профессор Снейп однозначно откажет ей в изготовлении нового и добавит, что надо укреплять ментальные блоки.
- Я смотрю легкими одурманивающими зельями балуетесь, правда, коллега?- Лестрейндж отмахнулась от Септимы, как от назойливой мухи. Дура. Подушка на пуфе, несмотря на идущее от камина тепло, была холодной. Лестрейндж недовольно поджала губы. По крайней мере, удушливая вонь от бадьяна и дурмана выветрилась.
- А это зелье тааак приятно пахнет, правда? Лестрейндж недоуменно переглянулась с Вектор. Та принялась успокаивать Трелони, уверяя, что смесь ароматов зажженых благовоний зелья вредна. Так вот, что это за вонь.
- Запах потрясающий. Для редкого гурмана,- едко отметила Беллатриса, расправляя мантию, усевшись поудобнее у камина. Тепло умиротворяло и заставляло отказаться от соблазнительной мысли оторвать Вектор голову. Мертвой та была бы вполне милой собеседницей. Возможно, когда-нибудь рука мадам Лестрейндж все-таки дрогнет над бокалом миссис Вектор. От приятных размышлений Беллатрису отвлекла Трелони.
-А разве уже время ужина? И Септима, не критикуйте, пожалуйста, прическу Беллатрисы! Она же идеальна. Белла пристально взглянула на коллегу. Вроде бы в себе и довольно отпускает комплименты. Допустим.
Вектор раздражала тем, что фонила идеями, воспоминаниями и своим мнением. Любопытно, что профессора об этом никто не просил. Сдала, мерзавка. Эта новость неприятно удивила ведьму. Та полагала, что Вектор струсит.
Теперь Септима видела неприлично довольной на фоне ушедшей в какие-то грани разумного Трелони и мрачно настроенной Лестрейндж. Встрепенулась закладывать снова. Дурная бабища.
-Дамы, я вас обожаю! - Вектор устремилась к выходу. Беллатриса тяжко вздохнула: и ничему-то жизнь некоторых не учит и взмахнула палочкой.
- Империо. Ты никому ничего не расскажешь о своих домыслах.
- Уже уходите, коллега?- невинно спросила Лестрейндж, попутно расплетая последнее заклинание с палочки.